Академик Петр Толочко: «Так не бывает!»
Две стрелки. С запада — оранжевая, с юга — синяя. Но по мере продвижения к центру синяя стрелка тоже постепенно утрачивает ультрамариновый оттенок и желтеет, на кончике становясь оранжевой.
— Замечаете ли вы это? А я замечаю…
Это говорит Петр Петрович Толочко. Более авторитетного ученого в области гуманитарных наук в Украине, наверное, сегодня нет. В Харьков Петр Толочко привез свою новую книгу исторической публицистики «Украина в оранжевом интерьере» с помаранчево-синими «стрелками» на обложке.
Петр Петрович считает, что по прошествии лет после известных событий «оранжевая» тема отнюдь себя не исчерпала. Просто побледнела, как та стрелка, что желтеет ближе к центру. И он приглашает нас вместе с ним порассуждать…
Оранжевые мифы — Я посмотрел все учебники для средней и высшей школы по истории. И что я вынес? Нам почему-то кажется, что суверенность наша обязывает нас найти нашу собственную давнюю историю. Так рождаются мифы. Главный миф, я его называю «оранжевым»: украинцы — древнейший народ мира, они появились если не в глубоком палеолите, то в Триполье точно. Нас этому обучал Виктор Андреевич Ющенко, который любил трипольскую культуру (VI—III тыс. до н. э.) и коллекционировал предметы ее времени. Ему казалось, что проблема этногенеза (происхождения народов) настолько проста, что доступна президенту Украины. Причем наметилась тенденция, что украинским во глубине веков было только все самое симпатичное. К примеру, трипольская культура — прекрасные глиняные сосуды и терракотовые фигурки… Вот это наше! А то, что на нынешней территории Украины еще десять культур — в полесских, западных районах, этого как будто нет, это не имеет значения. Выбираем только лучшее. Но, во-первых, то, что лучшее, не совсем наше. Трипольская культура балкано-средиземноморская. Культура, которая покрывает нынешние Румынию, Молдову, Украину, вторгаясь и в Болгарию. Во-вторых, культура, конечно, очень яркая, но соотнести ее с украинским этносом нет никакой возможности. Потому что если она — украинская, что же тогда скажут румыны и молдаване? Мы не можем в этом раннем времени найти следы современных народов. Этногенез — это не биологическая смена поколений. И нельзя сказать, что украинец в шароварах и вышиванке, биологически самовоспроизводясь, шагнул из Триполья в наше время. Так не бывает! Этно-историческая картина мира чрезвычайно сложная. Иногда в столкновениях нескольких этносов рождалось нечто совершенно иное, и в языковом, и в культурном отношении. И задача найти себя, любимого, в прошлом, просто непосильна. Типично русское слово «парубок» — История Киевской Руси. Казалось бы, невозможно ее разорвать, поделить между украинцами, русскими и белорусами. На огромном пространстве от новгородского севера до киевского юга, и от Карпат до Волгодонского междуречья образовалась единая монолитная культура. Путешествовали ли вы по Золотому кольцу России? Стоят соборы того времени. Они абсолютно едины в стилевом отношении с соборами в Киеве и Чернигове. Любителям выискивать особенности я предложил ссыпать археологические находки из Рязани, Владимира, Киева и Чернигова на один стол, перемешать, а потом — разобрать. Оказалось, это невозможно! Многое делалось в киевских мастерских, а потом расходилось по всей Руси. Мы имели единый язык. Вот сегодня наши филологи пытаются доказать существование украинского языка в древнерусское время. И это невозможно! Был единый литературный язык, на котором говорили и писали летописи, был единый церковнославянский язык для богослужений. Наверное, были региональные этнографические и языковые особенности, но общий строй языка был единый. Я провел такой эксперимент. Собрал граффити — надписи на стенах. По сей день подобный «обмен информацией» распространен на стенах и в подъездах, хотя наши предки, конечно, не писали глупостей. А что писали? «Господи, помоги Петрилови…». Встречаются и шуточные: «Иванко на службе успе, но голову о стену не растяпе...» («Иванко на службе уснул, но голову о стену не разбил...»). Я пересортировал надписи из Софии Киевской и Софии Новгородской: вот, пожалуйста, разберите… Наши языковеды говорят: на севере Руси слова оканчиваются на «у» и «е», а на юге — на «ови» и «еви». И на этом основании записи на «ови» и «еви» они отложили к Киеву, а на «у» и «е» — к Новгороду. Оказалось — не угадали! Надо было делать все наоборот, потому что в ходу была и одна лингвистическая норма, и другая. И «Иванови», «коневи», и «Ивану», «коню». На основании лексики невозможно вычленить национальные особенности. Вот «жито» — типичное украинское слово. В России — рожь. Я посмотрел на летописи. Летопись южнорусская содержит больше слов «рожь», а северорусская больше — «жито». Каким образом это все поменялось, что русские сосредоточились на слове «рожь», а мы на «жито», мне трудно сказать. Парубок! Типично русское слово. Оказывается, это слово употреблялось в Новгороде и на Клязьме. Для древнерусского времени еще невозможно разорвать единый народ. А когда это все произошло? Когда Русь была разгромлена монголо-татарами, разорвана на части. Часть отошла к великому княжеству Литовскому, часть — к Польше, а часть осталась на Севере под владычеством монголов. Мы сегодня обрели каждый свою государственность, и многие, может, даже подсознательно, ищут свою пуповину. Украинцы — украинскую, русские — русскую, белорусы — белорусскую, в то время как эти особенности найти невозможно. Никакую древнюю столицу для России или Беларуси найти невозможно. Одна столица у нас была — Киев. И мне очень импонирует позиция патриарха Кирилла, который на постсоветском пространстве — один из немногих, кто понимает, что такое Русский мир. Русский мир — это не российский мир, а вот тот восточно-славянский, православный, это цивилизация, которая зарождалась в днепровской купели и развести ее по национальным квартирам невозможно. Как бы не наша история… — Вот, говорят, социализм нам русские навязали. И ни слова о том, что социализм как идею в равной степени несли в массы украинские просветители, начиная от Тараса Шевченко. И Леся Украинка, и Михаил Драгоманов. Эта идея была выношена всеми: и украинцами, и русскими, и белорусами. Социалистический эксперимент у нас не был идеальным, но разве в этом только русские виноваты? Канализировать все в одну сторону — безнравственно. Я не говорю уже о времени Великой Отечественной войны. Сейчас принято называть ее Второй мировой. Да, она была Вторая мировая с 1939-го по 1945-й, но с 1941-го по 1945-й — это была и наша Отечественная война. Почему бы об этом не говорить? Договариваются до того, что это война Гитлера и Сталина, что освободителями Украины были не советская армия и советские партизаны, а воины УПА. Я не против того, чтобы освещать драматические страницы истории Украины, не надо ничего замалчивать, но надо быть честными. И смотреть на эту историю как на свою собственную. У нас воспитывается чувство безответственности перед историей. Дескать, мы были унижаемы, над нами не глумился и не мучил нас только ленивый, мы — не субъект истории, а ее объект. А раз так, то мы не несем никакой ответственности за прошлые деяния, это как бы и не наша история. Мне кажется, это драматически плохо. Потому что у новых поколений воспитывается комплекс социально-психологической неполноценности. Если твои предки не могли создать ничего путного, если над ними действительно не глумился только ленивый, то где гарантия, что новые поколения будут свободными, самодостаточными, гордыми за свою страну и историю? «Это у меня болит!» — Мы, конечно, разные. На определенном этапе у нас разные истории. У Западной и Восточной Украины. Но, если мы хотим жить в одной стране, нам надо найти точки соприкосновения. Я предложил нулевой идеологический вариант. Вы шануєте Бандеру і Шухевича, розмовляєте виключно українською мовою, а мы уважаем Ковпака, маршала Жукова и не отказываемся от русского языка. Но не может же быть так, что я их ценности должен принимать, а они мои — нет. Так не бывает! Я предлагаю федеративную форму государственного правления. И тогда донетчане не будут попрекать галичан, дескать, ви їсте наш хліб. А львоянам некогда будет учить донетчан патриотизму, потому что им надо будет зарабатывать свой кусок хлеба, а не, извините, горшки выносить в Португалии. Надо канализировать энергию людей на созидание внутри страны. Но кто же меня слушает? Я надеялся на команду В. Януковича. Но в идеологическом плане ничего не изменилось. Вы извините, но я не могу говорить об этом спокойно. Это у меня болит! Я был в гуманитарном совете при президенте. Но я побыл там немного и ушел. Выступают несколько человек: «Как вы правильно сказали, Виктор Федорович…». И мы расходимся. Если бы я был президентом, я бы предложил: а ну-ка, все по три минуты скажите: что вы думаете? А потом подвел итог, с чем я согласен, а с чем — нет. Родившимся в Украине… — Вы послушайте, что наши «керманычи» говорят! Европа — наш цивилизационный выбор. Но мы свой выбор сделали еще во времена Владимира Святого — это восточнославянская православная цивилизационная общность. Уже один выбор нам навязали в Бресте в 1596 году и раскололи Украину на два цивилизационных выбора. Теперь нам предлагают новый. Ребята, это же невозможно! Это значит отречься от своего прошлого. Я не испытываю отторжения к Европе, дочка моя в Париже живет, но у них — свое, а у нас — свое. И не надо пытаться раствориться в чужом. Я считаю, что мы должны развиваться в рамках той цивилизационной общности, в которой развивались тысячу лет. Это значит с Россией, Украиной и Беларусью. Кто-то должен определить будущее движение. А делать вид, что ничего не происходит и отсиживаться в кустах, это ведет к расколу общества. Уже дети не понимают родителей. Потому что учителя им в школе говорят одно, а родители помнят другое. И нестыковка происходит уже на уровне следующих поколений. Это мои своевременные, но невостребованные мысли. Моя жена говорит: ну что ты суетишься, чего тебе больше всех надо? А я не могу мириться. У нас в Украине происходят те процессы, которыми Европа давно переболела. Помнится, весь Киев был увешан плакатами: «Я — украинец и тем горжусь!» Чем ты гордишься? Тем, что ты родился в Украине? Но это все равно, что ты родился в пятницу или в четверг. Представьте себе плакат: «Я родился в пятницу и тем горжусь!». Гордиться надо тем, что ты сделал для Украины. Я выступаю в аудиториях и киевских, и львовских. Я не уверен, что встречаю понимание. Но я стараюсь не кривить душой. Как говорил Владимир Мономах, «днесь живой, а наутро в гробе». И стоит ли юлить в угоду политическим ветрам? Есть нечто более великое. Это наша история и наша память о ней.
Оранжевые мифы — Я посмотрел все учебники для средней и высшей школы по истории. И что я вынес? Нам почему-то кажется, что суверенность наша обязывает нас найти нашу собственную давнюю историю. Так рождаются мифы. Главный миф, я его называю «оранжевым»: украинцы — древнейший народ мира, они появились если не в глубоком палеолите, то в Триполье точно. Нас этому обучал Виктор Андреевич Ющенко, который любил трипольскую культуру (VI—III тыс. до н. э.) и коллекционировал предметы ее времени. Ему казалось, что проблема этногенеза (происхождения народов) настолько проста, что доступна президенту Украины. Причем наметилась тенденция, что украинским во глубине веков было только все самое симпатичное. К примеру, трипольская культура — прекрасные глиняные сосуды и терракотовые фигурки… Вот это наше! А то, что на нынешней территории Украины еще десять культур — в полесских, западных районах, этого как будто нет, это не имеет значения. Выбираем только лучшее. Но, во-первых, то, что лучшее, не совсем наше. Трипольская культура балкано-средиземноморская. Культура, которая покрывает нынешние Румынию, Молдову, Украину, вторгаясь и в Болгарию. Во-вторых, культура, конечно, очень яркая, но соотнести ее с украинским этносом нет никакой возможности. Потому что если она — украинская, что же тогда скажут румыны и молдаване? Мы не можем в этом раннем времени найти следы современных народов. Этногенез — это не биологическая смена поколений. И нельзя сказать, что украинец в шароварах и вышиванке, биологически самовоспроизводясь, шагнул из Триполья в наше время. Так не бывает! Этно-историческая картина мира чрезвычайно сложная. Иногда в столкновениях нескольких этносов рождалось нечто совершенно иное, и в языковом, и в культурном отношении. И задача найти себя, любимого, в прошлом, просто непосильна. Типично русское слово «парубок» — История Киевской Руси. Казалось бы, невозможно ее разорвать, поделить между украинцами, русскими и белорусами. На огромном пространстве от новгородского севера до киевского юга, и от Карпат до Волгодонского междуречья образовалась единая монолитная культура. Путешествовали ли вы по Золотому кольцу России? Стоят соборы того времени. Они абсолютно едины в стилевом отношении с соборами в Киеве и Чернигове. Любителям выискивать особенности я предложил ссыпать археологические находки из Рязани, Владимира, Киева и Чернигова на один стол, перемешать, а потом — разобрать. Оказалось, это невозможно! Многое делалось в киевских мастерских, а потом расходилось по всей Руси. Мы имели единый язык. Вот сегодня наши филологи пытаются доказать существование украинского языка в древнерусское время. И это невозможно! Был единый литературный язык, на котором говорили и писали летописи, был единый церковнославянский язык для богослужений. Наверное, были региональные этнографические и языковые особенности, но общий строй языка был единый. Я провел такой эксперимент. Собрал граффити — надписи на стенах. По сей день подобный «обмен информацией» распространен на стенах и в подъездах, хотя наши предки, конечно, не писали глупостей. А что писали? «Господи, помоги Петрилови…». Встречаются и шуточные: «Иванко на службе успе, но голову о стену не растяпе...» («Иванко на службе уснул, но голову о стену не разбил...»). Я пересортировал надписи из Софии Киевской и Софии Новгородской: вот, пожалуйста, разберите… Наши языковеды говорят: на севере Руси слова оканчиваются на «у» и «е», а на юге — на «ови» и «еви». И на этом основании записи на «ови» и «еви» они отложили к Киеву, а на «у» и «е» — к Новгороду. Оказалось — не угадали! Надо было делать все наоборот, потому что в ходу была и одна лингвистическая норма, и другая. И «Иванови», «коневи», и «Ивану», «коню». На основании лексики невозможно вычленить национальные особенности. Вот «жито» — типичное украинское слово. В России — рожь. Я посмотрел на летописи. Летопись южнорусская содержит больше слов «рожь», а северорусская больше — «жито». Каким образом это все поменялось, что русские сосредоточились на слове «рожь», а мы на «жито», мне трудно сказать. Парубок! Типично русское слово. Оказывается, это слово употреблялось в Новгороде и на Клязьме. Для древнерусского времени еще невозможно разорвать единый народ. А когда это все произошло? Когда Русь была разгромлена монголо-татарами, разорвана на части. Часть отошла к великому княжеству Литовскому, часть — к Польше, а часть осталась на Севере под владычеством монголов. Мы сегодня обрели каждый свою государственность, и многие, может, даже подсознательно, ищут свою пуповину. Украинцы — украинскую, русские — русскую, белорусы — белорусскую, в то время как эти особенности найти невозможно. Никакую древнюю столицу для России или Беларуси найти невозможно. Одна столица у нас была — Киев. И мне очень импонирует позиция патриарха Кирилла, который на постсоветском пространстве — один из немногих, кто понимает, что такое Русский мир. Русский мир — это не российский мир, а вот тот восточно-славянский, православный, это цивилизация, которая зарождалась в днепровской купели и развести ее по национальным квартирам невозможно. Как бы не наша история… — Вот, говорят, социализм нам русские навязали. И ни слова о том, что социализм как идею в равной степени несли в массы украинские просветители, начиная от Тараса Шевченко. И Леся Украинка, и Михаил Драгоманов. Эта идея была выношена всеми: и украинцами, и русскими, и белорусами. Социалистический эксперимент у нас не был идеальным, но разве в этом только русские виноваты? Канализировать все в одну сторону — безнравственно. Я не говорю уже о времени Великой Отечественной войны. Сейчас принято называть ее Второй мировой. Да, она была Вторая мировая с 1939-го по 1945-й, но с 1941-го по 1945-й — это была и наша Отечественная война. Почему бы об этом не говорить? Договариваются до того, что это война Гитлера и Сталина, что освободителями Украины были не советская армия и советские партизаны, а воины УПА. Я не против того, чтобы освещать драматические страницы истории Украины, не надо ничего замалчивать, но надо быть честными. И смотреть на эту историю как на свою собственную. У нас воспитывается чувство безответственности перед историей. Дескать, мы были унижаемы, над нами не глумился и не мучил нас только ленивый, мы — не субъект истории, а ее объект. А раз так, то мы не несем никакой ответственности за прошлые деяния, это как бы и не наша история. Мне кажется, это драматически плохо. Потому что у новых поколений воспитывается комплекс социально-психологической неполноценности. Если твои предки не могли создать ничего путного, если над ними действительно не глумился только ленивый, то где гарантия, что новые поколения будут свободными, самодостаточными, гордыми за свою страну и историю? «Это у меня болит!» — Мы, конечно, разные. На определенном этапе у нас разные истории. У Западной и Восточной Украины. Но, если мы хотим жить в одной стране, нам надо найти точки соприкосновения. Я предложил нулевой идеологический вариант. Вы шануєте Бандеру і Шухевича, розмовляєте виключно українською мовою, а мы уважаем Ковпака, маршала Жукова и не отказываемся от русского языка. Но не может же быть так, что я их ценности должен принимать, а они мои — нет. Так не бывает! Я предлагаю федеративную форму государственного правления. И тогда донетчане не будут попрекать галичан, дескать, ви їсте наш хліб. А львоянам некогда будет учить донетчан патриотизму, потому что им надо будет зарабатывать свой кусок хлеба, а не, извините, горшки выносить в Португалии. Надо канализировать энергию людей на созидание внутри страны. Но кто же меня слушает? Я надеялся на команду В. Януковича. Но в идеологическом плане ничего не изменилось. Вы извините, но я не могу говорить об этом спокойно. Это у меня болит! Я был в гуманитарном совете при президенте. Но я побыл там немного и ушел. Выступают несколько человек: «Как вы правильно сказали, Виктор Федорович…». И мы расходимся. Если бы я был президентом, я бы предложил: а ну-ка, все по три минуты скажите: что вы думаете? А потом подвел итог, с чем я согласен, а с чем — нет. Родившимся в Украине… — Вы послушайте, что наши «керманычи» говорят! Европа — наш цивилизационный выбор. Но мы свой выбор сделали еще во времена Владимира Святого — это восточнославянская православная цивилизационная общность. Уже один выбор нам навязали в Бресте в 1596 году и раскололи Украину на два цивилизационных выбора. Теперь нам предлагают новый. Ребята, это же невозможно! Это значит отречься от своего прошлого. Я не испытываю отторжения к Европе, дочка моя в Париже живет, но у них — свое, а у нас — свое. И не надо пытаться раствориться в чужом. Я считаю, что мы должны развиваться в рамках той цивилизационной общности, в которой развивались тысячу лет. Это значит с Россией, Украиной и Беларусью. Кто-то должен определить будущее движение. А делать вид, что ничего не происходит и отсиживаться в кустах, это ведет к расколу общества. Уже дети не понимают родителей. Потому что учителя им в школе говорят одно, а родители помнят другое. И нестыковка происходит уже на уровне следующих поколений. Это мои своевременные, но невостребованные мысли. Моя жена говорит: ну что ты суетишься, чего тебе больше всех надо? А я не могу мириться. У нас в Украине происходят те процессы, которыми Европа давно переболела. Помнится, весь Киев был увешан плакатами: «Я — украинец и тем горжусь!» Чем ты гордишься? Тем, что ты родился в Украине? Но это все равно, что ты родился в пятницу или в четверг. Представьте себе плакат: «Я родился в пятницу и тем горжусь!». Гордиться надо тем, что ты сделал для Украины. Я выступаю в аудиториях и киевских, и львовских. Я не уверен, что встречаю понимание. Но я стараюсь не кривить душой. Как говорил Владимир Мономах, «днесь живой, а наутро в гробе». И стоит ли юлить в угоду политическим ветрам? Есть нечто более великое. Это наша история и наша память о ней.
Комментариев нет:
Отправить комментарий